Вы с ней должны поговорить, а то
В народе вновь пойдут дурные толки.
Ну, пусть войдет.
Придворный уходит.
(Про себя.)
Когда в душе таится преступленье,
Она малейшей мелочи боится
И, прячась от людского подозренья,
Тем самым выдает свою вину.
Придворный возвращается с Офелией.
Где Дании прелестная царица?
Ну, что, Офелия?
Проходят люди мимо,
Но где же милый твой?
Он в шляпе пилигрима,
Он с посохом, босой.
О, милая, что значит это пенье?
Что значит? Слушайте дальше.
(Поет.)
Он умер – схоронили,
Он умер – милый мой!
Могилу придавили
Дерном и плитой…
О-о…
Офелия…
О, слушайте, прошу вас.
(Поет.)
Был саван белоснежный…
Входит король.
О государь, – взгляните на нее!
…Весь в гирляндах роз.
Друзей толпою нежной
Пролито много слез.
О, что с тобой, прелестное дитя?
Все прекрасно, благослови вас небо. Вот говорят, что сова была прежде дочерью булочника. Государь, мы знаем, что мы такое теперь, но не знаем, чем будем потом. Господь благослови вашу трапезу!
Всё об отце?
Не будем об этом говорить. А когда вас спросят, что все это значит, скажите:
(поет)
Вот Валентинов день настал,
Я поднялась с зарей.
Я, Валентина, милый друг,
Стою перед тобой.
С постели встав, он отворил
Пред девушкою дверь,
Она вошла, потом ушла –
Девицы нет теперь…
Милая Офелия…
И зачем он давал клятвы… Я все же должна докончить.
(Поет.)
О Боже, Боже, – обмануть
Несчастную, – за что!
Ах, что за важность: род мужской
И создан ведь на то.
Ты обещал вести к венцу…
Увы, мои мечты!
А он отвечает:
Я обещал девице, – да!
Девица разве ты?
Давно ли это с ней?
Я надеюсь, – все это кончится хорошо, надо быть только терпеливыми. Но я не могу не плакать, когда вспомню, что он в холодной земле. Мой брат должен узнать об этом. Очень вам благодарна за добрый совет. Велите подавать карету. Покойной ночи! Покойной ночи, прелестные дамы! Покойной ночи! Покойной ночи!
Уходит.
Ступай – прошу, следи за ней все время.
Горацио уходит.
Как страшен яд ее печали – смерти
Отца. Гертруда, о Гертруда, – беды
Не ходят одиночно: целым войском
Идут на нас. Сначала смерть отца,
Потом изгнанье Гамлета – вполне
Заслуженное им, – затем волненье
Среди народа, говор об убийстве
Полония. Мы сделали ошибку,
Похоронив его тайком. Теперь
Офелия-бедняжка помешалась.
А человек без разума – лишь кукла,
Животное. Но самое дурное:
Из Франции внезапно возвратился
Лаэрт. Он полон тайных подозрений:
Наушники ему передают
Сомнительные россказни о смерти
Его отца и, истины не зная,
Винят меня в погибели его.
О, милая Гертруда, – это все
Грозит смертельным для меня исходом
Теперь…
(Шум за сценой.)
О, Боже мой! Что там за шум?
Где стража? Пусть оберегают двери!
Входит придворный.
Что там такое?
Государь, спасайтесь!
Не так во время бури океан
Стремительно равнины заливает,
Как во главе мятежников Лаэрт
Отбросил вашу стражу. Властелином
Его толпа зовет – как будто снова
Мир создан, – и обычай старины,
Оплот порядка при избранье царском,
Забыт! Чернь вопит: «Мы его избрали!
Лаэрт – король!» Все руки, шапки к небу,
Орут: «Лаэрт – король! Лаэрт – король!»
С каким восторгом датские собаки
Изменники ревут на ложный след.
Дверь взломана!
Входит Лаэрт в вооружении. За ним датчане.
Ну, где ж король? Друзья, – останьтесь там!
Нет, мы с тобой…
Оставьте здесь меня!
Ну, оставайся!
Уходят.
Благодарю. На страже стойте. Ну,
Король-убийца, где отец мой?
Милый
Лаэрт, о, успокойся.
Капля крови
Спокойная докажет незаконность
Рожденья моего, – и что отец
Обманут матерью развратной!
Ты
Преувеличиваешь все, Лаэрт!
Оставь его, Гертруда! Не страшись
За нас: священный ореол монарха
Нас защитит, – изменники бессильны
Противу нас. Лаэрт, скажи: чем ты
Так раздражен? Оставь его, Гертруда!
Ну, что же, говори!
Где мой отец!
Он умер.
Неповинен
Он в этом.
Дальше спрашивай!
Как умер он? Я шуток не терплю!
В ад верность королю! Присягу к черту!
Богобоязнь и совесть в преисподню!
Пусть проклят буду я, – над этой жизнью
И над грядущей я смеюсь! Пусть будет
Что будет, – все равно! Но я отмщу
За смерть отца!