Уж если на то пошло, так лучше храбростью, потому что политику я ненавижу. По-моему, лучше уж быть пуританином, чем заниматься политикой.
Ну что ж, построим твое счастье на фундаменте храбрости. Вызови графского посла на дуэль и нанеси ему одиннадцать ран. Моя племянница узнает об этом, и будь уверен, что никакая сваха в мире не отрекомендует тебя женщине так хорошо, как слава храбрости.
Другого средства не остается, сэр Эндрю.
Согласен кто-нибудь из вас отнести ему мой вызов?
Иди и напиши его воинственным почерком, дерзко и кратко. Об остроумии не заботься: лишь бы было красноречиво да замысловато. Разругай его, сколько хватит чернил. Не помешает, если ты его «тыкнешь» раза три. Сади ложь на ложь, сколько их уместится на листе бумаги, будь он величиной в простыню на уэрскую кровать. Ступай да смотри, чтобы в чернилах твоих нашлось довольно желчи. А там пиши хоть гусиным пером, это не важно. За дело!
Где мне вас найти?
Придем к тебе в cubiculum. Иди только.
Сэр Эндрю уходит.
Вам дорог этот человек, сэр Тоби?!
Это я обошелся ему дорого: тысячи в две, не менее.
Он напишет замечательное письмо. Но ведь вы его не передадите?
Обязательно передам. А ты всячески подстрекай юнца принять этот вызов. Я думаю, их канатами не притянешь друг к другу. Что касается Эндрю, то если его вскроют и найдут в его печени столько крови, чтобы хватило блохе на завтрак, – я готов съесть все остальное.
Да и противник его, этот юноша, судя по лицу, не обещает особенной свирепости.
Входит Мария.
Смотри: вот и соловей наш!
Хотите заболеть от смеха, – так идемте со мной. Этот болван Мальволио сделался идолопоклонником, настоящим ренегатом. Ни один христианин ради спасения своей души не поверит в такую кучу нелепиц. Он уже в желтых чулках.
И с подвязками накрест?
Урод-уродом – словно учитель из церковной школы. Я кралась за ним по пятам, как убийца. Он исполняет все предписания подкинутого мною письма. От улыбок на лице у него больше линий, чем на новой карте с обеими Индиями. Вы в жизни не видали ничего подобного. У меня руки чешутся швырнуть ему что-нибудь в голову. Я уверена, что графиня даст ему пощечину, а он, улыбаясь, примет это как особенную милость.
Пойдем, пойдем! Веди нас к нему.
Уходят.
Улица. Входят Антонио и Себастиан.
Я не хотел, чтоб ты себя тревожил;
Но если этот труд тебе приятен,
То я тебя не стану упрекать.
Тебя покинуть я не мог; желанье,
Острей, чем сталь, меня толкнуло вслед
И не одно стремленье вас увидеть,
Хоть было бы и этого довольно,
Чтобы меня к скитанью побудить,
Но также и забота, как свой путь
Ты совершишь в стране, столь незнакомой,
Которая чужому, без друзей
И без руки вожатого, нередко
Является враждебною пустыней.
Вот опасения мои, – и с ними
Моя любовь тем боле поспешила
Вслед за тобой.
Мой добрый друг Антонио,
Благодарю тебя, благодарю –
Вот все, что я могу тебе ответить.
За добрые услуги часто платят
Такой невыгодной монетой… Да,
Будь кошелек мой полон, как душа,
Ты лучшую награду получил бы.
Ну, чем заняться? Не пойти ли в город,
Чтоб осмотреть нам древности его?
Отложим лучше это мы на завтра,
Сперва жилище надо подыскать.
Я не устал, и до ночи далеко.
Прошу тебя, порадуем наш взор,
Пойдем взглянуть на славные строенья
И памятники города.
Прости,
Мне здесь по улицам ходить опасно.
В морском сраженье с кораблями графа
Раз удалось мне службу сослужить
Такую, что уж мне не отвертеться,
Когда случится им меня поймать.
Ты много перебил его людей?
Нет, мой проступок не такой кровавый,
Хоть место и характер нашей стычки
Легко могли к убийству привести.
Конечно, дело можно было сладить,
За все, что отняли мы, заплатив;
Да большинство из наших горожан
И поступило так, торговли ради,
Но я не захотел. Итак, мой друг,
Мне дорого придется расплатиться,
Когда меня поймают здесь теперь.
Так не ходи ж по улицам открыто.
И не пойду. На, вот мой кошелек.
Дома здесь лучшие – в предместье южном,
В гостинице, что называют «Слон»,
Я закажу обед, а ты, покамест,
Умножь познанья, исходивши город,
И время за нос поводи. Меня
Найдешь в гостинице.
К чему мне деньги?
На случай, если что-нибудь себе
Купить захочешь, – чтобы не нуждаться.
Наверное, без денег ты сейчас.
Итак, твоим я буду казначеем.
Прощай же.
Буду ждать тебя в «Слоне».