На, подымай, пусть пользуется мастер.
И в жизнь не думай, негодяй! Подымать платье моей хозяйки, чтоб мастер пользовался!
В каком же это смысле?
О синьор, смысл в этом глубже, чем вы думаете. Поднять платье моей хозяйки, чтоб мастер пользовался! Тьфу, тьфу, тьфу!
Гортензио, скажи, что все заплатим.
(Портному.)
Ступай же! Нечего тут толковать.
Портной, я завтра заплачу за платье.
На грубые слова ты не сердись.
Иди домой. Хозяину привет.
Уходит портной.
Ну ладно, Кет, уж мы к отцу поедем
В обыкновенных наших честных платьях,
Хоть платье – бедно, – кошелек набит;
Ведь тело только через ум богато.
И, как сквозь тучи солнце проникает,
Так честь сквозь платье скромное видна.
Ценнее жаворонка, что ль, сорока,
Затем что оперенье хорошо?
Иль угорь недостойнее змеи,
Затем что шкурка той на взгляд приятна?
Ты никогда плохою, Кет, не будешь,
Надень хоть самое дурное платье.
А будет стыдно – на меня свали.
Теперь развеселись: на праздник едем.
И попируем там, в дому отцовском.
Слуг позови, уж ехать нам пора.
Пусть коней подадут к большой аллее,
Там сядем, а туда дойдем пешком.
Сейчас, пожалуй, около семи, –
Я думаю, к обеду мы поспеем.
Я уверяю вас, уж скоро два;
Мы к ужину едва-едва поспеем.
На лошадей мы сядем ровно в семь.
Вот посмотри: что ни скажи, ни сделай, –
Ты все наперекор.
(Слугам.)
Оставьте нас.
Я не поеду нынче. Я поеду,
Когда наступит час, что я назначил.
Вот молодец! Он будет солнцем править.
Уходят.
Падуя. Перед домом Баптисты. Входят Транио и педант, одетый как Винченцио.
Вот дом, синьор. Прикажете стучать?
А как же иначе? Коль я не спутал,
Меня синьор Баптиста должен помнить:
Тому лет двадцать в Генуе стояли
Мы вместе с ним в гостинице Пегаса.
Прекрасно, – так держите лучше роль,
Со строгостью, как надлежит отцу.
Не беспокойтесь. Вот и ваш слуга.
Входит Бьонделло.
Его б наставить надо.
Не бойтесь за него. Смотри, Бьонделло,
Веди себя как надо, не сплошай.
С ним обращайся, будто он Винченцио.
Не подведу.
К Баптисте с порученьем ты ходил?
Сказал, что ваш отец уже в Венеции,
И в Падую мы ждем его на днях.
Ты ловкий малый. Получай, чтоб выпить. –
А вот Баптиста. Не сбивайтесь с тона.
Входят Баптиста и Люченцио.
Синьор Баптиста, рад я нашей встрече.
(Педанту.)
Вот тот синьор, о ком я говорил вам:
Прошу вас, будьте добрым мне отцом,
И, как наследство, Бьянку мне добудьте.
Постой, сынок!
(Баптисте.)
Синьор, простите: в Падую приехав,
Чтоб получить долги, я от Люченцио
Сейчас узнал об очень важном деле,
Что он и ваша дочь друг друга любят,
И так как слава добрая у вас
И так как вашу дочку любит он,
Она ж его, – чтоб не томить их долго,
Согласен я, как любящий отец,
На их союз; и если точно так же
И вы не против, то насчет условий
Весьма сговорчивым меня найдете;
Мы полюбовно заключим контракт;
Ведь с вами я придирчивым не буду, –
Так хорошо про вас все говорят.
Прошу прощенья за слова мои, –
Мне ваша прямота весьма по сердцу.
Да, это правда, что ваш сын Люченцио
Дочь полюбил мою и ей любим,
Когда не притворяются в том оба;
А потому, коль закрепить согласны
Вы как отец за дочерью моей
Вполне достаточное состоянье,
То дело сделано, и все в порядке:
За сына вашего я выдам дочь.
Благодарю вас, сударь. Где б удобней
Нам можно было совершить помолвку
И договор взаимный заключить?
Не у меня в дому. Как вам известно,
У стен есть уши, – слуг у нас так много, –
И старый Гремио все караулит:
Того гляди, нам могут помешать.
Так если вам угодно, у меня,
Где и отец живет; сегодня к ночи
Все дело и обделаем спокойно.
За вашей дочерью слугу пошлите;
А за нотариусом я пошлю.
Жаль только, мало времени у нас.
И угощенья будет очень мало.
Отлично. – Камбио, сбегайте домой,
Пусть Бьянка принарядится скорее.
Да, можете сказать ей, что случилось:
Приехал в Падую отец Люченцио,
И стать женой Люченцио ей придется.
Молю богов от сердца, чтоб так было!
Оставь богов в покое – и беги.
Уходит Бьонделло.
Позвольте путь вам указать, синьор,
Одним лишь блюдом угостить могу вас,
Но ничего, мы в Пизе наверстаем.
Иду за вами.
Уходят Транио, педант и Баптиста. Входит Бьонделло.
Камбио!
Что скажешь ты, Бьонделло?
Видали, как подмигивал хозяин?