Входит Бьонделло.
Хозяин, как собака, я устал, –
Так долго караулил, но дождался,
Что старый ангел к нам с холма сошел;
Совсем что надо.
Кто же он, Бьонделло?
Торговец он, быть может, иль педант,
Не знаю я, но в точности по виду,
По платью, по походке он – отец.
Что скажешь, Транио?
Коль прост он и моей поверит басне,
Охотно он изобразит Винченцио
И поручится за меня пред тестем,
Как если б был он подлинным Винченцио. –
Теперь уйдите с милою своею.
Уходят Люченцио и Бьянка. Входит педант.
День добрый!
Вам того же я желаю.
Сюда приехали иль дальше путь?
Сюда приехал я недели на две;
Поживши тут, отправлюсь в Рим и дальше, –
Коль буду жив, до Триполи доеду.
Откуда родом вы?
Я мантуанец.
Вы мантуанец? Боже вас спаси!
И в Падуе за жизнь вы не боитесь?
За жизнь? А что? Какая ей опасность?
Ведь смерти предают всех мантуанцев,
Прибывших в Падую! Вам неизвестно?
Ваш флот стоит, задержанный в Венеции;
Дож, с вашим герцогом ведя вражду,
Издал такой приказ; он оглашен.
Я удивляюсь. Хоть вы здесь недавно,
Но уж могли бы слышать о приказе.
Увы, синьор! Совсем теперь пропал я.
Я из Флоренции взял векселя
И должен деньги получить по ним.
Хотелось бы помочь вам.
Вот что я посоветовать могу.
Сперва скажите: вы бывали в Пизе?
Да, в Пизе я бывал, синьор, нередко.
Достойных лиц дала немало Пиза.
А не знавали ли вы там Винченцио?
Нет, не знавал, но слышал я о нем:
Купец он, не сравнимый по богатству.
Он мой отец; и должен я признаться,
Меж ним и вами есть большое сходство.
Как яблоко на устрицу похоже.
Любя его, чтоб вашу жизнь спасти,
Хочу я вам услугу оказать;
Я полагаю, в данном деле кстати
С моим отцом Винченцио ваше сходство;
Под именем его вы, всеми чтимый,
Поселитесь тут в доме у меня.
Старайтесь лучше вашу роль сыграть.
Понятно вам? И так вы проживете
До окончанья ваших дел спокойно.
Коль нравится услуга, принимайте.
Приму, синьор. Навек считать вас буду
Спасителем и жизни, и свободы.
Тогда пойдем со мной и все уладим,
Но, кстати, должен я предупредить,
Что со дня на день мой отец приедет
Для подписанья брачного контракта
Меж мной и младшей дочерью Баптисты;
Я все подробности вам расскажу.
Теперь идем ко мне переодеться.
Уходят.
Комната в доме Петручио. Входят Катарина и Грумио.
Нет, право, нет. Никак я не могу.
Чем горше мне, тем он ко мне жесточе!
Что ж, взял меня, чтоб голодом морить?
Ведь даже нищий, что у двери просит
У нас в дому, имеет подаянье,
А нет, так кто другой ему подаст,
А я, что не просила никогда, –
Да не имела и нужды просить, –
Я голодна, не выспалась, шатаюсь:
Сон криком он прогнал, а пищу ссорой.
Но для меня обиднее всего,
Что это он любовью прикрывает:
Как будто вредно мне и спать, и есть,
И связано с опасностью для жизни. –
Пожалуйста, скорее принеси
Чего-нибудь поесть мне, хоть немножко.
Что скажете вы про телячьи ножки?
Отлично! Только поскорей неси.
Пожалуй, что для желчи выйдет вред.
А как по части жирненьких рубцов?
По вкусу! Грумио, неси скорей!
Не знаю уж, не вредно ли для желчи.
А как насчет говядины с горчицей?
Вот это я особенно люблю!
Горчица-то немного горячит!
Давай говядину, оставь горчицу.
Говядину подать вам без горчицы?
Пускай другой кто подает, – увольте.
Одно иль вместе, что-нибудь, что хочешь.
Так без говядины я дам горчицы.
Пошел сейчас же вон! Обманщик, плут!
(Бьет его.)
Так ты названиями только кормишь?
Проклятье на тебя и на всю шайку,
Что радуется лишь беде моей!
Пошел сейчас же вон!
Входят Петручио и Гортензио с кушаньем.
Как поживаешь, Кет? Что так уныла?
Синьора, как дела?
Нельзя быть хуже.
Брось хмуриться! Взгляни повеселей!
Смотри, какой заботливый я муж, –
Сам для тебя состряпал и принес.
Уж благодарности-то это стоит!
Ни слова? Верно, блюдо не по вкусу;
Впустую все старания мои.
(Слугам.)
Примите блюдо.
Я прошу оставить.
Благодарят за всякую услугу, –
Не тронь, пока не поблагодаришь.
Благодарю вас.
Синьор Петручио, как вам не стыдно! –
Синьора Кет, составлю вам компанию.