Перо заколебалось. Как? Жива?
Коль это так, вознагражден за горе,
Что в жизни знал я.
Добрый государь!
Уйди, прошу тебя.
То – Кент, ваш друг.
Чума на вас, изменники, убийцы!
Спасти бы мог; теперь ушла навек!
Корделия, Корделия, постой же!
Что ты сказала? – Голос у нее
Был нежный, тихий – чудный дар для женщин –
Раба, что вешал дочь, я заколол.
Да, он его убил.
Убил ведь, правда?
Уж дни не те, а то б заставил я
Мечом своим попрыгать их. Уж стар я,
От горя ослабел. – Кто вы такой?
Скажу я прямо, стал я плохо видеть.
Коль у судьбы враги есть и любимцы,
Один из них пред вами.
Глаза не видят. Ты не Кент?
Он самый,
Слуга ваш Кент. У вас слуга был Кай…
Он славный малый был, признаюсь; дрался
Он ловко. Умер он теперь и сгнил.
Нет, государь; я – это он и есть…
Мы это разберем.
Как только счастье ваше пошатнулось,
Я шел за вами.
Милости прошу.
Теперь к чему? Всё – мрак, везде – печаль.
Вражда двух старших ваших дочерей
До гибели их довела.
Как будто.
Не знает он, что говорит; напрасно
Нам вмешиваться.
Это бесполезно.
Входит офицер.
Скончался Эдмунд.
Это нам не важно. –
Друзья и лорды, знайте нашу волю,
Чем в силах мы великому обломку
Помочь, поможем. Мы восстановляем
Пожизненно седого короля
В верховной власти:
(Кенту и Эдгару)
вас – во всех правах;
А сверх того, получите награды,
Заслуженные вами. – Все друзья
Плод вкусят добродетели; враги же –
Заслуженную чашу. – О, смотрите!
Повешена, глупышка! Нет, нет жизни!
Зачем собака, лошадь, мышь – живут,
А ты не дышишь? Ты ушла от нас
Навек, навек, навек, навек, навек! –
Здесь отстегнуть прошу; благодарю вас.
Вы видите? Взгляните, губы, губы –
Взгляните же, взгляните…
(Умирает.)
Он без чувств!
Разбейся, сердце!
Государь, очнитесь.
Не мучь души. Пускай она отходит!
Лишь враг старался б удержать его
Для пыток жизни.
Он и вправду умер.
Дивиться можно бы, как долго жил он
Наперекор природе.
Отсюда унести их. Первый долг наш –
Скорбь общая.
(Кенту и Эдгару.)
Обоим вам, друзья,
Страны поддержку поручаю я.
Уехать вскоре должен я от вас
Я слышу короля призывный глас.
Склонимся мы под тяжестью судьбы,
Не что хотим, сказав, а что должны.
Старейший – претерпел; кто в цвете лет,
Ни лет таких не будет знать, ни бед.
Уходят все под похоронный марш.
Место действия – Эфес.
Входят герцог Солин, Эгеон, тюремщик и свита.
Что ж, продолжай, Солин, сверши мое паденье, –
Пусть смертный приговор прервет мое мученье.
Купец, оставь свою защиту; я
Пристрастия не знаю – не нарушу
Законов государства. Навсегда
Из глаз моих, сверкающих угрозой,
Изгнали состраданье та вражда
И тот раздор, что вызваны недавно
Жестокостью, с которой поступил
Ваш государь с почтенными купцами,
Соотчичами нашими, когда
Их, денег не имевших, чтоб за выкуп
Свой заплатить, заставил кровью он
Запечатлеть жестокие законы
Его страны. С тех пор как началось
Смертельное междоусобье наше
С бунтующим твоим народом, – мы
И наш народ в торжественных собраньях
Решили впредь прервать сношенья все
Двух городов враждебных и при этом
Постановить, чтоб всякий человек,
Родившийся в Эфесе, чуть он только
Покажется на сиракузском рынке
Иль ярмарке, был смертию казнен,
Имущество ж его конфисковалось
Для герцога – и так же поступать
Со всяким сиракузцем, пристающим
У гавани эфесской, если тот
Или другой не даст двух тысяч марок,
Чтоб выкупить свою вину. Твое
Имущество ста марок не превысит,
Как ни цени его, – и потому
Приговорен ты к смерти по закону.
Я утешаюсь тем, что с окончаньем дня
От мук освободит ваш приговор меня.
Теперь скажи нам вкратце, сиракузец,
Зачем свою родимую страну
Оставил ты и для чего приехал
Сюда, в Эфес?