Уж он сказал.
Но что же?
Что с тобою
Он был в связи.
Как, в незаконной?
Да.
Он этого не повторит.
Конечно,
Затем что рот ему теперь зажали.
Об этом постарался честный Яго.
Мой ужас все мне объяснил: он умер?
Да если б каждый волос у него
Был жизнию, то волосом бы каждым
Я утолил месть страшную мою.
О, горе! Он обманут клеветою!
Погибла я!
Ага, прелюбодейка!
В моих глазах о нем ты смеешь плакать!
Не убивай, а прогони меня!
Смерть, смерть блуднице!
О, убей хоть завтра;
Но эту ночь дай мне прожить!
Напрасно!
Хоть полчаса.
Нет, нет! Зачем отсрочка?
Дай мне прочесть молитву.
Поздно, поздно!
(Душит ее.)
Синьор, синьор! Скорее отоприте!
Что там за шум? Жива, еще жива!
О, я жесток, но знаю милосердье:
Я не хочу продлить твоих мучений.
Вот так, вот так!
(Закалывает ее.)
Синьор! Синьор! Скорей!
Кто там?
Синьор, должна сию минуту
Я видеть вас!
Сейчас. Она мертва!
Эмилия пришла, как видно, с вестью
О Кассио. А крику было много!
Мертва: не шевельнется, как могила
Недвижная! Впускать иль не впускать?
Не дурно ли я сделаю? Как будто
Опять пошевелилась. Нет, недвижна!
Как поступить? Когда она войдет,
Заговорит сейчас с моей женою…
Моей женой, моей женой! Какой?
Нет у меня жены. О, тяжело!
О, страшный час! О, час невыносимый!
Мне кажется, сейчас луна и солнце
Затмятся совершенно, и земля
От ужаса под нами затрясется…
Синьор, синьор, я умоляю вас,
Я жду! Скорей!
Я и забыл про эту…
Войди, войди, Эмилия! Постой!
Сейчас! Задерну прежде полог.
(Идет и отворяет дверь.)
Входит Эмилия.
Ну что? Зачем явилась ты сюда?
О генерал мой добрый, там случилось
Гнуснейшее убийство.
Как? Теперь?
Да, только что.
Тому виною месяц!
Он более обычного к земле
Приблизился – и люди все взбесились.
Там Кассио убил венецианца,
По имени Родриго.
Как, убит
Родриго? Но и Кассио убит?
Нет, Кассио остался жив.
Остался?
О, если так, не свершено убийство,
И грозно месть отрадная растет!
О, без вины убита! Без вины!
Чей это стон?
Стон? Где?
Помилуй Боже!
Да это стон синьоры! О, сюда!
На помощь мне, на помощь! О синьора,
О милая синьора, что-нибудь
Скажите мне, скажите, Дездемона!
Невинною я умираю.
Кто же
Убийца ваш?
Никто… сама… Прощай!
Мой добрый муж… Привет ему последний
Ты передай! Прости!
(Умирает.)
Кто б это мог
Ее убить?
Увы! Как знать?
Однако,
Слыхала ты – она сама сказала,
Что умертвил ее не я.
Да, правда,
Я не могу того не подтвердить.
Так лгуньею отправилась она
В кромешный ад: я, я ее убийца!
О, если так, тем более она
Безгрешный дух, а ты – проклятый дьявол!
Она с пути разумного сошла
И сделалась развратницей.
Неправда!
Ты на нее клевещешь – дьявол ты!
Она была коварна, как вода.
Ты, как огонь, безумен, если можешь
Так говорить. О нет, она, как небо,
Была верна!
С ней Кассио в связи
Преступной жил. Спросить об этом можешь
У мужа ты. О, если бы на крайность
Такую я решился без причин
Серьезнейших, то стоило б низвергнуть
Меня на дно глубоких адских бездн.
Про это все твой муж отлично знает.
Мой муж?
Твой муж.
Он знает, что синьора
Нарушила обет свой брачный?
Да.
И Кассио – ее сообщник. Если б
Она была верна, то создавай
Мне небо мир другой из хризолита
Чистейшего, без примеси – ее
И за него я никогда б не отдал.
Мой муж?
Да, он сказал мне прежде всех:
Он человек честнейший и питает
Лишь ненависть к той грязи, что лежит
На всех делах безнравственных.
Мой муж?