Входит Гамлет.
А, – вот теперь возможно все покончить!
Он на молитве. Я покончу с ним.
Он на небо пойдет. Что ж это – месть?
Постой! Злодей убил отца. За это
Я, сын единственный, на небо посылаю
Убийцу? это ведь отплата за труды,
Не месть. Он захватил отца врасплох,
Насыщенного яствами, в расцвете
Грехов, и где его душа теперь,
То ведает Создатель, – но ей тяжко.
Ужель я отомщу, убив его
В тот миг, когда очистил он себя
Молитвою для дальнего пути?
Нет!
Прочь, шпага! Избери удар ужасней, –
Когда его я встречу пьяным, спящим,
Взбешенным, иль на ложе сладострастья,
За сквернословьем, или за игрой, –
В чем даже тени нет спасенья, – вот
Когда рази: пусть он пятами к небу,
Низвержен будет в ад душою черной…
Меня ждет мать. Твои больные дни
Лишь временно продлит отсрочка эта!
Уходит.
Слова на небе, мысли на земле!
Слова без мыслей не доходят к небу!
Уходит.
Кабинет королевы. Входят королева и Полоний.
Сейчас он будет. Вы ему построже
Скажите, что проделки нестерпимы
Его. Что вы одна его от гнева
Спасли его величества. Я спрячусь
Сюда. Построже будьте.
Мама! мама! мама!
Я за себя ручаюсь! Не бойтесь. Спрячьтесь: я слышу, он идет.
Полоний прячется. Входит Гамлет.
Ну, матушка, – случилось что?
Отец тобою оскорблен жестоко.
Отец мой вами оскорблен жестоко.
Опомнись! Речь твоя безумна, Гамлет.
А ваша речь преступна, королева.
Да что же это, Гамлет?
Что такое?
Да ты забыл, кто я?
О нет, клянусь!
Вы – королева. Брата мужа вы
Жена, – и, к сожалению, – вы мать
Моя.
Нет, пусть другие говорят с тобой!
Постойте! Сядьте! Не сойдете с места,
Пока как в зеркале не покажу вам,
Что наросло у вас на сердце!
Как, хочешь ты убить меня! На помощь!
Эй, эй!
Сюда! Сюда! На помощь! Эй!
Что? Крыса там? Пари на золотой!
(Пронзает шпагой занавес.)
Мертва!
Убит!
Падает и умирает.
О ужас, – что ты сделал?
Не знаю, что… Король?
Какой поступок дерзкий и кровавый!
Кровавый! Да, – почти такой же гнусный,
Как, короля убив, женой стать брата…
Как? Короля убить?
Да, да, – убить!
(Поднимает занавес и видит Полония.)
Прости, услужливый, несчастный шут!
Я думал, тут сидит кто поважнее,
Прими свой жребий, – ведь небезопасно
Порой усердие. Да не ломайте
Рук! Тише! Сядьте! Лучше я сломаю
Вам сердце, если от грехов привычных
Оно еще не вовсе затвердело
И светлым чувствам может быть доступно.
Но что ж я сделала, за что так дерзко
Ты смеешь укорять меня?
Такое
Ты совершила дело, что поблекла
Стыдливость женская, и истина сама.
Преобразилась в ложь, и заалели
Не розы счастья на лице, а язвы;
Обеты брака потеряли цену,
Как клятвы игроков! Такое дело,
Что самый дух священного обряда
Поруган, и обряд стал побасенкой;
Земля и твердь исполнены уныньем,
Как в страшный день последнего суда. –
И ты всему причиной!
Что же я
Свершила, что такие на меня
Ты призываешь громы?
Вот, смотри:
Вот два портрета. Два родные брата!
Смотри, как образ этого прекрасен:
Гипериона кудри, лоб Зевеса,
Взгляд, полный грозной власти, как у Марса;
Гермеса стан, когда посол богов
Несется над заоблачной вершиной…
Все совместилось здесь, и каждый бог
Свой дар на этот облик положил,
Чтоб совершенство миру дать, – и это
Был твой супруг! Теперь смотри сюда.
Твой муж он также. Тощий колос, что
Пожрал родного брата; где твои
Глаза? Цветущие покинуть горы
И прозябать в болоте? Где твои
Глаза? Не говори мне про любовь!..
В твои года кровь не горит, – она
Раба рассудка. А рассудок разве
Дошел бы до того? В тебе рассудок
Ведь есть, а то бы не было сознанья, –
Но он в параличе. Безумье даже
Так не ошиблось бы. Нельзя настолько
Безумным быть, чтоб разума хоть капли
Для выбора такого не осталось.
О, что за дьявол сбил тебя с пути,
Играя в жмурки! Взгляд без осязанья,
Без взгляда осязанье, слух без глаз,
И обоняние без рук – одно
Из чувств так не ошиблось бы…
О, стыд, где твой румянец! Если ад
Здесь может бушевать, в крови старухи,
То пусть, как воск, растает добродетель
У юности от собственного жара.
Не стыдно пламенеть страстям кипучим,
Когда сам лед пылает, и разврату
Ум потакает.
Гамлет, замолчи!
Передо мной душа моя раскрылась
Вся в черных пятнах, – и ничем нельзя
Их смыть!
Как? Жить в поту вонючем,
На грязных простынях кровати сальной,
Справлять медовый месяц в этом гнусном
Свином хлеву?